Историк Дэвид Аркуш провел сравнение китайских и русских пословиц, и разница между ними производит поразительное впечатление. «Бог не даст — и земля не родит» — вот типичная русская пословица. Она отражает фатализм и пессимизм, характерные для репрессивной феодальной системы, при которой крестьяне не верили в эффективность собственного труда. С другой стороны, пишет Аркуш, китайские пословицы поражают верой в то, что «упорный труд, грамотное планирование и уверенность в собственных силах или взаимодействие с небольшой группой со временем принесут награду».
Вот что говорили друг другу бедные крестьяне, 3000 часов в году вкалывавшие под палящим солнцем на заболоченных рисовых полях (которые, кстати сказать, кишат пиявками):
— «Без крови и пота нет пищи»;
— «Зимой ленивый человек замерзнет до смерти»;
— «Крестьяне трудятся, все время трудятся; а если они не будут трудиться, откуда возьмется зерно, когда наступит зима?»;
— «Не ждите пищу с небес; надейтесь на свои две руки, несущие тяжесть»;
— «Бесполезно просить об урожае, он зависит от тяжкого труда и от удобрения»;
— «Если человек упорно трудится, земля тоже не будет лениться».
И наконец, самая выразительная из всех:
«Семья человека, который круглый год встает до зари, бедствовать не будет».
Малкольм Гладуэлл. Гении и аутсайдеры

Вот так всегда. Как начнешь о чем-то думать, в руки сразу попадается правильная книга. Евгений Григорьевич Ясин подарил мне книгу Лоуренса Харрисона Кто процветает?.
Харрисон прожил в Латинской Америке 13 лет. Работал директором отделения Агентства США по международному развитию. Тема, которую он изучает, — по какой причине одни страны процветают, а другие приходят в упадок. Один из выводов: если не все, то очень многое зависит от культуры этих стран. В своей книге он приводит типологию культур, разработанную аргентинским журналистом и ученым Мариано Грондона в неопубликованной рукописи.
Типология эта «идентифицирует порядка двадцати культурных и идеологических факторов, очень несходно действующих в обществах, тяготеющих к прогрессу, и в обществах, ему противящихся» (с.26).
«Большинство ценностей и установок, вошедших в типологию Грондоны, оказывают влияние на экономическое измерение прогресса:
Религия объясняет и оправдывает успех в культуре, ориентированной на прогресс. В культуре, противящейся прогрессу, религия объясняет или санкционирует страдание.
Богатство в прогрессивной культуре – это продукт инициативы и усилий человека. В противящейся прогрессу культуре богатство – это природный или материальный ресурс, а жизнь – это борьба за овладение им (или перераспределение).
Конкуренция в прогрессивной культуре рассматривается как созидательная сила, способствующая совершенствованию и обогащающая общество. В противящейся прогрессу культуре соперничество отвергается как форма агрессии, угрожающая стабильности и сплоченности общества, в том числе и потому, что она питает зависть.
Экономическая справедливость (в прогрессивной культуре) требует сбережений и инвестиций для блага будущих поколений. В противящейся прогрессу культуре экономическая справедливость требует равного распределения среди ныне живущего поколения. Очевидно, что существенное значение имеет то, как общество ориентировано во времени.
Труд (в прогрессивной культуре) – это нравственный и общественный долг, главная форма самовыражения и источник удовлетворения. В противящейся прогрессу культуре – это бремя, необходимое зло; настоящее удовольствие и удовлетворение можно получить только за пределами рабочего места.
Инакомыслие или разногласие критически важны для прогресса, реформ и поиска истины в прогрессивной культуре, поощряющей новаторство. В противящейся прогрессу культуре диссидент – это преступник, угрожающий стабильности и сплоченности.
Образование в прогрессивной культуре питает пытливость и творчество. В традиционной, противящейся изменениям культуре оно служит сохранению ортодоксальных взглядов.
Прагматизм, рационализм, эмпиризм и утилитаризм – это центральные ценности прогрессивной культуры, но в противящейся прогрессу культуре они угрожают стабильности, сплоченности и неизменности. Место рациональности занимают традиция, чувство и удача, а результатом оказываетс застой.
Ориентация во времени: прогрессивная культура сосредоточена на будущем, на которое можно влиять. В противящейся прогрессу культуре в центре внимания прошлое, а будущее фаталистически предопределено, так что нужно полагаться на судьбу.
Мир для прогрессивной культуры – это пространство для действий и достижений; человек относится к миру с оптимизмом. Для противящейся прогрессу культуры мир пребывает во власти непреодолимых сил («Бог или дьявол, транснациональные компании или международный марксистский заговор», — поясняет Грондона); такой мир вселяет в человека пессимизм или страх.
Жизнь для прогрессивной культуры – это «то, что я сделаю». В противящейся прогрессу культуре жизнь – это «то, что происходит со мной».
Оптимизм в прогрессивной культуре – это своего рода долг. В противящейся прогрессу культуре целью является выживание, а преобладающим настроением – пессимизм». (С.28).